Дубицкий Андрей Андреевич, проповедник

Страницы поэзии. Избранное. «Ближнему»

Первые группы немецких переселенцев из разрозненной семилетней войной Германии прибыли в 1764-1767 гг. Были они преимущественно из Саксонии, Вестфалии, Пфальца, Баварии, Швабии. Значительная часть их была доставлена на Волгу.

Из истории российских немцев

Степь заволжская, дали ковыльные,
Суховей словно маревый  шелк,
Царь царей этой мощи обильной
На пригорке сидел серый волк…
А к пологому волжскому спуску
На причальный бревенчатый плот,
Приплывал, говоря не по-русски,
Разнородный не робкий народ.
Под охраной казачьих пикетов,
Не в «неволю», а по добру,
Выезжали они на край света
Поднимать на Руси целину.
Это Гансы и Фридрихи, Вайсы и Веберы,
Нахлебавшись в Европе беды,
Это Юстусы, Шмидты и Герберы
Превратили «заволжье» в сады.
Поднялись колокольные кирхи,
Зазвенели детей голоса
И степные, и пыльные вихри
Уступили напору железа.
Колосились поля и тучнели стада,
Наливались плоды в летнем пламени,
А когда замолкла степная страда,
Журавли несли вести в Германию.
А причальный лабаз и казачья станица,
Неухоженный скорбный погост,
Словно в сказке о «фениксе-птице»
Превратились в город «Покровск».

P.S. Город Покровск в 1931 г. переименован в г.Энгельс, став столицей АССР Немцев Поволжья.

2012

Константину Гроту

(К 160-летию основания лютеранской общины в г. Самаре)

Не так много юбилеев
Отмечаем торжеством,
Чаще плачем или болеем,
Или увенчаны венком…
Но бывают юбилеи
Словно жизненный порог,
Как детей своих лелея
Подарил его нам Бог!
Посмотри за поворот:
Кто шагает по Дворянской?
Кто стоит там у ворот
И на кирху смотрит с лаской?
По одежде будто – барин,
Может граф или виконт?
Может гордый лютеранин?
Но мы знаем – это Грот!
Он пришёл в свою общину
Помолиться с нами вместе,
И в любую годовщину
На своём всегда он месте.
Губернатор – Господин
Был наделён великим даром:
Почётный первый гражданин
Он города Самары.

2014

«150» — всего…

(26 сентября 1865 г. дивизионный проповедник Пундани освятил Самарскую кирху вместе с пастором Мейером из Симбирска)

«150 —  всего»:  не так уж много поколений

Прошли сквозь этот срок,
Но сколько взлётов и падений
Пронёс людской поток…
И было всё: работа, счастье, отдых,
Моленье в кирхе: «Слава Богу!»
И поступь немок скромно модных
Через «Дворянскую» дорогу…
И в храме светлом – благодать,
Над алтарём святая «синь»,
И, настроению под стать,
Вздыхал здесь старый клавесин.
Кому мешал немецкий «ordnung»?
Кому мешал Иисус Христос?
Какой безумец сумасбродный
Орду безбожников принёс?
Под улюлюканье толпы
Алтарь растоптан, нет креста
И с колокольной высоты
Плюют невежды на Христа…
Так было, было и прошло…
Где тот безумец? – все мы знаем,
И в кирхе снова всем светло,
И снова крест сияет.
А где же старый клавесин?
Что пел хорал в храме?
Его преемник заменил:
Орган, любимый всеми нами.

Орган-путешественник

(Братская община г. Штутгарта подарила лютеранской общине Св.Георга г. Самары орган, который был установлен  в кирхе и освящён 15.06.2003г.)

Нет, не случайно Божий дар
На нашу кирху опустился,
И путешественник – орган
Навеки в храме поселился.
Он долго думал и гадал:
К какому ближнему податься?
Кто с нетерпеньем его ждал?
Кто в нём не может не нуждаться?
И осенило вдруг его:
«Тот, кто мечтал об этом даре,
Тот ждёт его уже давно,
И он живёт в Самаре…»
Храм переполнен, храм молчит,
Как будто чудо предвкушая,
Орган торжественно блестит,
Ещё кого-то поджидая.
Вот первый звук, потом второй,
Вот переливы на басах,
И в зал торжественно вошёл
Великий Маг, Великий Бах!
Не это ль чудо, Боже мой?
Орган запел, орган играет
И нас приветствуя рукой
Великий Бах шагает!

2003

28-е Августа 1941 г.

(Указ о депортации российских немцев Поволжья в районы Сибири и Казахстана)

Каждый год 28-го Августа
Я какой-то совсем не «такой»…
Ах, оставьте меня вы, пожалуйста,
Я здоровый ещё, не больной.
Моя память больна без диагноза,
Отпечаталось в ней навсегда,
Как «казахской» дорогою грязною
Люди-тени идут в холода.
Без войны вы идёте в неволю
И уходите в вечную тьму…
Потому мне как горько и больно
За печальную вашу судьбу.
Моя детская память внимала:
В веренице опущенных плеч,
Как уныло и робко звучала
Мне родная немецкая речь.
И в глазах моей матери ласковой
Безответный вдруг замер вопрос:
За какие грехи так безжалостно
Покарал нас любимый Христос?
Потому 28-го Августа
Я какой-то совсем не «такой»,
Извините меня, пожалуйста,
Я немного душевно больной…
Я больной за поруганный этнос,
Я больной за родной мне народ…
Унесу в своём сердце я в вечность
41-й злопамятный год…
Там скажу своей ласковой маме:
Не карал нас любимый Христос,
Злые люди, не ведая сами,
Так решали «немецкий» вопрос.

Август 2011

«Ebezesche» — Рябина

(в память о 28 августа 1941 г.)

В окно церковное рябина
Смотрела красным витражом,
Мечтой несбывшейся от Грина
Нас одарила миражом.
Такая ж красная рябина
В год 41-й — «August»,
Но только согбенные спины
И отчий дом навеки пуст…
Вагон «телячий» слезами полит
И красный проблеск иногда,
То промелькнёт рябины облик
Быть может раз и навсегда…
И под колёсный перестук
Твержу алфавит: «A, B, C, D».
Но в память врезалось на слух:
— «НКВД», «НКВД».
Прости прекрасная рябина,
Я рад тебе от всей души…
Мы снова выпрямили спины,
Ты дольше цвет свой не туши.
И радуй всех ты много дней:
Будь то поэт или «мессия»,
Но в каждой ягоде твоей
Я вижу немца из России.

Август 2007 «Окно Самарской кирхи»

Христос воскрес!

Христос воскрес! Христос воскрес!
События нет святее!
И всюду в храмах белый цвет,
И нет его белее!
Христос воскрес! Воистину воскрес!
Из века в век – навечно,
Мы вместе с ним несём свой крест,
Любя его сердечно.
Христос воскрес! Воистину воскрес!
Ты наша вера светлая.
Ты посмотри вокруг – окрест,
Тебе хвала приветная!
И даже «ярый» атеист,
Сменив звезду на крест,
Готов всем встречным говорить:
«Христос воскрес! Христос воскрес!»
Христос воскрес! Для всех воскрес:
Без личных и анкетных данных…
Каких бы мы не занимали мест:
«Es ist auferstanden!»
Куда б не нёс нас звездолёт,
Летя к другим мирам,
Христос и там его найдёт,
Войдёт и скажет: «Мир вам!»

2012

К памятнику российским немцам в г. Энгельс (Покровск)

Прошло уже 70, чуть больше,
Но это было, как вчера;
И дом, черёмухой заросший,
И говор  чистого ручья…
Тебе 14-ть всего лиь,
В глазах невысказанная грусть,
Ты говоришь, идя в неволю:
«Я не надолго, я вернусь…»
А за стеной дорога вьётся
И ты не ведаешь беды,
Что большинство нас не вернётся
Из Волги зачерпнуть воды…
И за какие же грехи
Вагон телячий, охраны – рта,
И от Волги до Охи – Барак и зона, и болота?
За то, что ты российский немец,
«Шпион коварный», скрытый враг.
Теперь с отцом ты трудармеец
И дом родной тебе – ГУЛАГ.
А где же мама? Где же сёстры?
В каком ауле затерялись?
И через тысячные вёрсты
Случайно вы их не встречали?
И черёмуха завянет,
Плоды осыпав в  никуда,
И ручей журчать устанет,
Помутнев как от стыда…
Склоните головы без слов,
Их сказано уже немало…
Мы снова  с вами без оков,
Помянем тех, кого не стало.

Лето 2012

Гуси-лебеди летели

Гуси-лебеди летели
с севера на юг
И в Заволжье по привычке
сделали приют…
Серый гусь по кличке Ганс
поле помнит как своё:
Здесь когда-то их кормило
богатое жнивьё.
Говорит он «первогодкам»
гусиные слова:
«Здесь когда-то немцы жили,
многих звали, как меня,
Было озеро большое:
благодать и тишь,
На ночлег нас укрывал
золотой  камыш…
Говорят: давно, давно
вспыхнула  война
И людей, что жили здесь,
унесла она,
С той поры на этом месте
пустота  и сухостой…
Не вернулись больше люди
будто смыло их волной,
Почернело, заросло поле
плодородное,
А от озера осталась
лужица  прискорбная.
Я же вас привёл сюда
по дороге вечной:
Вдруг вернётся из «небытия»
мой тёзка человеческий…

2013

«Адвент» на пороге

На перепутье осени с зимою,
Когда дневной короток свет,
Мы смотрим календарь порою
И ждём – когда придёт «Адвент».
Вот первый «Адвент» и свеча,
Зажженная рукою детской,
Напоминает, что вчера
Намного были мы беспечней.
На фоне жизненных тревог
Порой нам не хватало света,
Но всё-таки привёл нас Бог
К порогу светлого «Адвента».
Подумай каждый: как ты жил?
Когда был прав? Когда – обратно?
Кого теплом ты одарил?
Кого обидел ты напрасно?
Ты вспомни матери глаза
И самодельную игрушку,
Когда мешала ей слеза
Испечь из отрубей ватрушку.
Ты вспомни голод, холод, зной,
В степи промёрзшую избушку,
Не заблудился ли, Ты Боже мой!
Ведь я тебе принёс игрушку.
Ведь ты же тоже был дитя,
Тебя так долго люди ждали,
Твой путь свечами осветя,
Добра друг другу все желали.
Проходят годы, как моменты,
Всего лишь миг до нашей встречи.
И каждый год во дни «Адвента»
Мы зажигаем эти свечи.
И под торжественные звуки,
С ещё горящими очами,
Мы рады тем, что наши внуки
Встречают Господа свечами.

Amen.

2012

Единоверцам

Проходят годы и века,
Уходят поколения,
Но по-прежнему крепка
Вера в Лютера ученье.
Он и учитель, и пророк,
Для многих – просто гений:
Принёс на каждый наш порог
Суть Евангельских творений…
И нет давленья над душой
Излишних форм на стенах храма
И лишь алтарной синевой
Зовёт нас неба панорама…
И через веру во Христа
Простятся нам грехи земные.
Суть этой истины проста:
Не забивая слова святые:
«Ты ближнего всегда люби,
Люби без лишних слов укора,
Как самого себя люби,
И в этом нам Христос – опора»
Но если не заметишь ближнего,
Не обессудь за правоту:
Ты будешь сам собой обиженный,
Ты руку не подал Христу…

2012

Не суди…

Ты брата хочешь осудить
И доводы уже готовы…
Не надо далеко ходить,
Взгляни на зеркало в прихожей.
Соринку малую приметил
В глазу ты брата своего,
В своём ты даже не заметил
Давно торчащее бревно…
И не суди, и не пытайся:
Всё без тебя осуждено,
И, если можешь, постарайся
Из глаза вытащить бревно.
Мы поголовно все грешны:
Кто более, кто менее…
И кары могут быть страшны
Без Божьего прощения.
А путь к прощенью очень прост:
Свои грехи доверь Иисусу,
Он, уходя, оставил мост
Для покаяния, а не искуса.
И не суди, а помолись,
Ведь только это свято,
Иисус – Он добрый, Он простит
И тебя, и брата.

2002

                         Ближнему_________________

Бывают тяжкие минуты,
Часы и сутки, и года,
Когда светильники задуты
И жизнь, как мутная вода…
Когда друзья тебя забыли,
Когда здоровье барахлит…
И там, где мы когда-то были,
Нам больше никогда не быть…
То обращаюсь я в молитве:
«О Господи! За всё прости:
И за дела, и мои мысли,
И помоги свой крест нести…»
Когда мне было хорошо,
Я редко вспоминал о Боге…
Теперь я знаю: не грешно
Кому-то вымыть ноги.
Мы все приходим и уходим,
Так Бог построил жизни нить,
Но и в веселье, и в невзгоде
Должны друг другу мы служить.
Чем тяжелее путь земной,
Грязней, безрадостней дороги,
Друзьям поторопись, родной,
Помыть натруженные ноги…
И если ты помог делами,
Не сожалей и не гордись,
А просто добрыми словами
За здоровье друга помолись.
Amen.